А может быть, все было совершенно иначе...

За 10 лет в ЖЖ я поняла, что хам и дурак останется хамом и дураком, даже если ты ему лекцию прочитаешь. Поэтому перестала кому-то что-то объяснять. Не нравится - нафиг с пляжа. За хамство и глупость я баню с первой попытки и навсегда.

А еще я очень не люблю аватарки с гифками. У меня от них глаза устают. Если после первого предупреждения комментатор свою аватарку не меняет, то второго не будет.

Ну, а вступительный пост я оставлю, все же много лет тут висел.


C этого поста начался мой журнал 5 ноября 2007 года. Через пару недель я поняла, что надо выносить его в начало ЖЖ. Что и делаю.

Последнее время меня часто удивляют то, что, повторяя чужие слова, люди перестали думать сами. Никто не пытается проверить, а был ли прав автор этих строк. Если это сказал гений (а частенько цитируют и бульварное чтиво), то это истина в последней инстанции. Не истина.
( Collapse )

Еду домой из театра. Смотрю телевизор в вагоне. А там - новость:"Десятки тысяч людей провели ночь на улице, чтобы поддерживать бездомных". По-моему, у народа совсем с мозгами плохо нынче. Я понимаю: построить приют, перевести деньги в фонд помощи, принести на место сбора теплую одежду. Но это? Какому условному Васе и чем от этого лучше станет?
( Collapse )

Я тут оторваться не могу от Штильмарка. Нет, не от «Наследника из Калькутты». От биографического романа «Горсть света». Как человек пишет!

«В советской Москве двадцатых годов жизнь людская текла так, как текут в одном русле, еще не перемешавшись, воды двух сливающихся рек. Кто видел в старину, еще до плотин и электростанций, слияние Камы с Волгой, наверное, помнит, коли наблюдал в ясный день, как быстрая темная Камская вода, ударившись о желтоватую толщу волжской, поначалу бежала рядом с той, будто отделенная незримой стенкой. Так старомосковский быт еще на протяжении доброго десятка лет после революции не смешивался с новым советским, а шел сам по себе, как бы в разных социальных плоскостях.

Пережила Москва террор, холод и голод военного коммунизма, все виды кощунства над святынями старой России, но не могли пионерские барабаны и горны заглушить колокольного благовеста к заутрени. Когда Пасха совпадала с Первым Маем, заводские колонны бедновато одетых рабочих шествовали в сторону Красной площади, навстречу им попадались на рысаках молодые люди в расстегнутых пальто, черных костюмах и крахмальных сорочках, торопившиеся отдать как можно больше праздничных визитов старшим родственникам и добрым знакомым.



Были гостеприимные, интеллигентные дома, где никогда не произносились советские неологизмы, никто не желал знать слов «ЦУМ» или «Мосторг», а говорил с аппетитом: «у Елисеева» или «Мюр-и-Мерилиза». Фамилии советских вождей неизменно заменялись насмешливыми кличками, вроде «лысый», «очкастый», «бороденка», «кепочка», «пенсне». Под неписаным, но железным запретом находились все переименования, и назвать в застольной беседе Варварку «улицей Разина» или Николаевскую дорогу — «Октябрьской» означало бы политическое, эстетическое и моральное предательство дома сего, и всей России вообще, с ее мучениками, традициями и заветами.
( Collapse )

19 апреля 1954 года полковник Сованьяк, командующий ВДВ Франции, получил телеграмму от Ланглэ: «Полковнику Сованьяку. Получил Ваше сообщение. Мне кажется, что вы еще не поняли ситуации, которая сложилась в Дьенбьенфу. Повторяю, что здесь нет ни северной группировки войск, ни десантных войск, ни легионеров, ни марокканцев но только 3000 человек, которые сражаются и чью основу составляют парашютисты. Которые ценой героизма и самопожертвования удерживают 4 дивизии Зиапа. Судьба Ханоя и войны в Индокитае решается в Дьенбьенфу. Вы должны понять, что эту битву можно выиграть, только посылая подкрепление, неважно с подготовкой парашютиста или нет. Полковник ле Кастр, которому я показал Ваше сообщение, будет просить у главнокомандующего и получит все, в чем вы мне отказали.
Подписано: Ланглэ и его 6 комбатов. Конец.»

Дьенбьенфу.


Проблема была в том, что в Индокитае закончились парашютные батальоны. Их больше не было, посылать в Дьенбьенфу было некого. А подкрепление было нужно, иначе крепость падет. Добровольцев хватало, люди шли, зная, что это билет в один конец, Но они говорили: «Там же наши братья!».

Было известно и другое: новичкам везет. Первый прыжок с парашютам редко кончался травмами. Страх и переломы приходили со вторым, третьим десантированием. Но отправлять совершенно неподготовленных людей, чтобы десантировать их ночью и нередко под обстрелом? Командование продолжало стоять на своем: все, отправляющиеся в Дьенбьенфу, должны пройти обязательный медосмотр, парашютную подготовку и совершить как минимум 3 прыжка.
( Collapse )

Читаю книгу Брюжа "Люди Дьенбьенфу". Все хорошо: пишут он интересно, подробно, приводит биографии участников битвы, сообщает время, когда происходили те или иные события. Проблема в одном: он сокращает многие слова, но не дает список аббревиатур. Ну, что DBP - это Дьенбьенфу, понятно. Что sgt - сержант тоже. Но что такое DLO мне уже пришлось смотреть в интернете. Спойлер: это группа связи и наблюдения (détachement de liaison et d'observation).

А что за чебурашка такая SKZ я не догадалась бы вообще никогда. С гарантией. Потому что это Sung Không Liât или súng không giật. Поняли, да? Вот и я не поняла.
( Collapse )

На экспериментальной сцене в ЦАТРА идет прелестная французская комедия "Венеция в снегу". Современный драматург Жиль Дирек написал эту пьесу в 2003 году и с тех пор она прочно прописалась не только во французских театрах, но и в театрах других стран. Почему? Наверное, потому, что ему удалось создать изящную безделушку, за комедийным фасадом которой скрываются вполне серьезные мысли о сложности семейной жизни, закулисной стороне благотворительности и о положении беженцев.

Пьер (Д. Кутузов) и Натали (А. Ломакина)


Сюжет прост. Пупсик и Зайчик (то есть, Пьер и Натали) собираются пожениться и уже составили список гостей на свадьбе. С первого взгляда зрителям понятно, что они жить друг без друга не могут и вот уже 4 года просто пылинки друг с друга сдувают. Они ждут в гости другую пару: Кристофа, университетского товарища Пьера, с подругой Патрисией. Но та, будучи сильно не в духе, не желает поддерживать разговор, поэтому Пупсик и Зайчик Пьер и Натали принимают ее за иностранку, не знающую французского. И тут, вместо того, чтобы объяснить ситуацию, Патрисия подыгрывает им, притворяясь беженкой из Пупзении, бывшей республики в составе Югославии. Напомню, что пьеса написана 16 лет назад, когда память о войне на Балканах была еще свежа.
( Collapse )

Фильм "Большой побег" (Хотя, мне кажется, это скорее "Великий побег") Стерджеса имеет все плюсы и минусы его же фильма "Великолепная семерка", снятого 3 годами раньше. С одной стороны это отличный сценарий, отменные диалоги, звездный актерский состав и явно немаленький бюджет. С другой - это, как бы поточнее сказать, некоторая американщина. Любят наши заокеанские соседи выставлять себя эдакими храбрецами-молодцами, смеющимися над всеми и всем. Но если в "Великолепной семерке" эта ковбойщина прокатывала, все же жанр такой, то в военной драме эта лихость и бесшабашность несколько режет глаз. Не помогло даже то, что один из авторов сценария - Джеймс Клавелл, который не понаслышке знал, что такое лагерь для военнопленных. правда, японский, а не немецкий.



Возможно, по этой причине поначалу на героев смотришь достаточно отстраненно. Тем более, что летчики находились на привилегированном положении и лагеря для них выглядят вполне цивильно. Люди обуты, одеты, занимаются спортом, хоровым пением, слушают лекции. По большей части эти занятия служат прикрытием для подготовки побега, тем не менее они вполне себе имеют место быть. Кстати, показывают там и советских военнопленных, которые одеты и выглядят отнюдь не так пристойно. То есть, сценаристы и режиссер понимали разницу.
( Collapse )

Театр Маяковского ведет свою историю с 1922 года, тогда он назывался театр Революции. За 97 лет существования в театре были поставлены десятки спектаклей как драматургов-классиков (Шекспир, Уильямс и пр.), так и современных советских или левых авторов (Вишневский, Фадеев и др.). Идущий на малой сцене «Господин Пунтила и его слуга Матти» относится к обеим категориям. Автор пьесы – Брехт, «рабочий» левый драматург и сейчас уже признанный классик. Он написал это произведение в Финляндии в 1940, где укрывался от преследования нацистов. Идея пьесы принадлежала писательнице Хелле Вуолийоки. Но, если она планировала написать комедию о пьянице, то Брехт создал остро-социальную пьесу о господине и слуге.



Действие пьесы происходит в Финляндии, в поместье Пунтилы и в ближайшем к нему городке. Но все события могли бы иметь место в любой другой стране, кроме социалистических государств, потому что в целом характеры достаточно типичны. Один из главных героев – господин Пунтила, богатый помещик. В пьяном виде это милейший человек, который готов взять на службу всех безработных, жениться на коровнице и выдать дочь за шофера. Проблема в том, что, будучи трезв (что нечасто, но случается) Пунтила груб, неоправданно жесток и высокомерен. Сначала отдать кошелек шоферу, а потом обвинить его в воровстве? Не вопрос. Пригласить к себе на праздник людей, а потом выгнать их вон? Тоже в порядке вещей.

Пунтила (М. Филиппов).

( Collapse )

Я крайне редко читаю современных писателей. Потому что нынче они плодовиты, что твои кролики, но что-то по настоящему ценное пишут единицы. А выискивать в этой куче книг жемчужное зерно я не могу, у меня столько времени нет. А тут наткнулась на информацию о том, что название книги Ю. Буйды "Синяя кровь" на французский перевели как "Чайка с голубой кровью". Не совсем точно, потому что автор имел в виду не голубую кровь, а именно синюю. Не аристократическое происхождение, а бездушие.
" – Власть над сердцами требует силы, особой силы, – сказал отец, когда Ида пришла в себя. – Чаще всего такой силой обладают люди бессердечные. Люди с синей кровью.".
Но в целом такой подход ясен. Людей надо завлечь интересным и понятным названием или яркой обложкой.



Я заинтересовалась и пошла искать информацию о книге. Это история актрисы, чьим прообразом была Валентина Караваева. Киноманьяки наверняка помнят трогательную Машеньку в одноименном фильме Раймана или лихую Эмилию в "Обыкновенном чуде" Гарина. Но это не биография Караваевой, это очень красочная, немного сюрреалистическая (в меру, сверх меры я не люблю) история Иды Змойро и провинциального городка Чудова, написанная хорошим языком.
( Collapse )

Друзья, вы помните, я вчера выставляла снимки города Алжир столетней давности? На фотографиях - порт и улицы, дома и памятник, церковь и мечеть. Вот ничего такого, ни угнетения местных, ни нищих арабов. Там даже люди настолько маленькие, что не понятно, кто они. Просто городские пейзажи. Дублирую пост в сообщество. И тут приходит ОН. Тот, кто не может пройти мимо. Правда, он об Алжире ни хрена не знает, но это мелочи. Главное - высказаться.



Высказался, чё. Забанен конечно. За глупость, потому что дважды дурак. Во-первых, потому что повторяет сказки советских агитаторов (за годы Французского Алжира численность местного населения выросла в 2,5 раз, с 3,5 миллионов до 9. Так что "уничтоженные миллионы" как-то не вписываются в эту картину), во-вторых, если у вас, батенька, на городской пейзаж такая реакция, то вам в клинику надо. Нервишки лечить.