Марья Антоновна Нарышкина. Тончи. Павловск.
«Масленица в эту зиму (1801 год) была очень оживленной. Император приказал Великому Князю Александру давать у себя балы, а в Эрмитаже были маскарады, вход на которые был предоставлен по билетам очень немногочисленным лицам, почему и общество, присутствовавшее там, было более избранным, чем это бывало на подобных собраниях.
Именно на этих bals masques Великий Князь Александр стал отличать своим вниманием красивую Нарышкину. Он только начинал интригу и считал свои дела очень хорошими, когда князь Зубов, очень привязанный к Великому Князю, шутя однажды над его ухаживанием за Нарышкиной и получив от Великого Князя признание относительно надежд, возбуждаемых в нем, в свою очередь признался, что он очень доволен тем, как она с ним обращается. Эти взаимные признания повели к соглашению в совершенно новом роде. Великий Князь и Зубов обещали точно сообщать друг другу об успехе своего ухаживания и дали честное слово, что наименее счастливый из них уступит место другому, доставившему доказательства большего успеха.
Соперники с добросовестной точностью держались условий договора, и через несколько дней князь Зубов показал Великому Князю записки, полученные им во время танцев. Великий Князь, у которого дело не пошло еще дальше слов, без сожаления уступил. Он даже с презрением отозвался об этой женщине и обо всех, кто способен на подобный об раз действия.»
Конечно, есть вероятность, что это не соответствует действительности. Но в целом - очень в духе веселого XVIII века, дитем которого был великий князь, будущий император. Вспомним, что Александр в юности называл Аракчеева мерзавцем, но тем не менее пользовался его услугами, то есть негативное мнение о человеке не мешало использовать его деловые качества. Так что же все-таки там было? Действительно большая любовь или просто связь, которая до поры до времени устраивала обе стороны?
Journal information