«20 мая(1787). Последствия не замедлили сказаться: встал поздно. Получил записку от генерал-губернатора, уведомившего, что граф Шереметев приглашает меня на обед и надеется, что мне понравится его загородный дом в Кускове. Я собрался, и мы с господином Меем отправились в путь. Все уже садились за стол, когда мы приехали, ибо до сего дома семь верст.
Граф Петр Борисович Шереметев. Аргунов. 1760-е. Останкино
Граф Петр Борисович Шереметев. Ротари. 1760-е. Останкино.
Обратите внимание, как тактично нарисован портрет. Граф страдал косоглазием. Художник дал ему в руки письмо, тем самым заставив опустить глаза.
Обед прошел в оживленной беседе. Стол был накрыт в павильоне, который снаружи выглядит как обыкновенный стог сена, но внутри весьма недурно обставлен, а затем мы перешли в небольшой домик, стоящий в отдалении от большого дворца и носящий название «Solitude», где пили кофе. Явился молодой граф, извинившийся передо мною за то, что не обедал с нами, и оставивший приятное впечатление. Потом барон Лаутиц, живущий в доме графа, и господин Буильи, гувернер его малолетнего сына и весьма образованный человек, показывали мне обширный парк.
Николай Петрович Шереметев. Рослин.
Тот самый Шереметев, что впоследствии женился на бывшей своей крепостной Прасковье Ковалевой-Жемчуговой. Мы знаем его по портретам Аргунова и Боровиковского. А вот таким он был в молодости.
Парк.
Вид из окна голландского домика.
Сначала мы направились в ту часть, которую называют англо-китайским садом. Среди прочего мое внимание привлекла весьма искусно выполненная фигура капуцина — он пишет что-то у себя в пещере, а напротив стоит пригожая девица, его служанка, принесшая ему грибы; келья сложена из камня. Видел также рыбачью хижину и т.д. Тут мы сели в так называемую «линейку» с двумя продольными сидениями, наподобие диванов, установленными на дрожках (trusky), запряженных парой лошадей и очень удобных для таких прогулок по саду, и поехали к большому дворцу, который поистине великолепен.
Дворец.
Сфинкс, охраняющий вход.
Вид с другой стороны.
Во дворце меня особенно заинтересовала оригинальная картина, изображающая Полтавскую битву и написанная в Париже по указанию Петра I, когда он там находился; на полотне он изображен верхом на лошади. Более часа провел возле этой в высшей степени занятной картины. В Оружейной палате мне показали седло Карла XII, в котором он сидел в день сражения, украшенное бархатом и драгоценными камнями; возможно, то было его любимое седло. Видел также, в числе множества ружей, мадридские с их знаменитыми дулами. Есть здесь превосходные полотна фламандцев и несколько довольно посредственных плафонов. В портретной галерее представлены все цари и правители России. До чего хороша царевна Софья, эта плутовка! Великолепная женщина. Есть в собрании портреты многих европейских монархов, и самый лучший из них — портрет нынешнего польского короля, отличающийся поразительным сходством. В отдельном кабинете находятся небольшие восковые фигуры: Вольтер, Руссо, Д'Эстен, Франклин и т.д., и среди них фигуры двух женщин; одна, обнаженная, лежит на постели, другая, высоко подобрав юбку, так что видны все ее прелести, моется над тазом. Последняя, как говорят, была куплена в Париже за сто ливров, и, безо всякого сомнения, это весьма тонкая работа, ибо на бедрах и грудях видны мельчайшие прожилки, волоски и т.п., а самое забавное, что сюда заходят и женщины, но в России сие не считается непристойным. Видели мраморный обелиск, подаренный нынешней императрицей, который установлен напротив парадного входа.
Обелиск, надпись на котором гласит: «В незабвенную милость Екатерина II пожаловала графу Петру Борисовичу Шереметеву в 1785 году во время пребывания его губернским предводителем московского дворянства".
Обелиск в честь посещении Екатериной II Кусово в 1775 году.
Оттуда мы проследовали к различным домикам и павильонам, выстроенным в национальном стиле и затейливо украшенным, как-то: Грот, Итальянский домик, Голландский домик, Карусель, Крокетная, Лабиринт, Театр, Menagerie, Эрмитаж и т.д. В этом послед нем имеется хитроумнейшее устройство, с помощью которого накрывают на стол, подавая снизу в верхние комнаты приборы и блюда; все внутри красиво украшено.
Грот.
Итальянский домик.
Голландский домик.
Менажери (помещение для лебедей, гусей, фазанов и пр.).
Восстановлен.
Эрмитаж.
Видел в одном павильоне женские туфельки китайской работы, которые впору разве что трехлетнему ребенку... Сколь сильно они уродуют себе ноги! Туфли сшиты из шелка. В конце концов, хотя пошел уже десятый час, так и не успели осмотреть всего того, что есть в этом огромном и разнообразном саду... который пришелся бы по вкусу венгерскому князю Эстергази. Напоследок побывали в бельведере, откуда открывается общая панорама и лучше виден расположенный неподалеку лабиринт. Поужинали вместе. Госпожа Годен, воспитательница малолетней дочери графа, производит впечатление образованной и достойной особы, равно как и господин Буильи. Граф развлекал меня занятными историями из жизни Петра I; поскольку его отец был генерал-фельдмаршалом и главнокомандующим, государь находился у него в подчинении. В двенадцатом часу я распрощался и приехал домой около часа ночи. Граф подарил мне панораму и план своего парка с описаниями на русском языке.»
Ну, я же говорила, то Миранда – похабник, а вы не верили… Кстати, его дневник – незаменимый источник по изучению сексуальной жизни той эпохи. Миранда очень педантично записывал, когда он имел дело с продажным и прочими дамами, сколько ему это стоило и сколько раз он «смог». Но мы отвлеклись от темы. Предлагаю посмотреть еще и на те достопримечательности, что обозначены в тексте как «и т.д.)
Церковь во имя Происхождения честных древ Животворящего Креста Господня - Всемилостивого Спаса.
(Колокольня построена в 1792 году, так что ее венесуэлец не видел.)
Оранжерея.
Кухонный флигель.
P.S. Картинки кликабельны.
P.P.S. Что касается последствий, о которых упоминает Миранда в первых строчках дневниковой записи. Для особо любопытных - конец предыдущей записи: "Когда вернулся домой, мне привели девушку, не слишком привлекательную. Лег с нею и в течение ночи четырежды шел на приступ, что для меня совершенно необычно."
Journal information